Теневая линия - Страница 7

Вездеход его был мал и будто из музея – две сотни грубо скрепленных метров железа. Все механические лапы, блоки датчиков, антенна и сетка излучателя поля имели зеркальную полировку. Но на ней были глубокие царапины. Из-за них машина имела вид фантастической сороконожки с непонятными отростками. Машина делилась на секции, каждая со своим блоком двигателей. Энергоснабжение и управление осуществлялись из рубки, где сидел Фрог. Все секции, кроме рубки, были рабами для добычи и транспортировки и при необходимости демонтировались.

Однажды Фрогу пришлось бросить раба. Компьютер машины засбоил, и гусеницы хвостового раба не попадали в след передним. Фрог тогда выл и ругался на чем свет стоит, как человек, потерявший ребенка-первенца.

Теперь брошенная секция, превратившаяся в кучу шлака, стояла вехой на подступах к Теневой Линии. Блейк относился к ней уважительно, как к неофициальной меже, разделяющей территории его и Фрога. Фрог же останавливался посмотреть на нее во время каждой ходки.

На Солнечной Стороне выброшенные рабы долго не живут. Этот старый дьявол солнце мигом превращает их в золу. И Фрог каждый раз глядел на погибшего раба, чтобы не забыть, к чему приводит беспечность.

Краулер был рассчитан на продолжительную работу при температуре свыше 2000 градусов Кельвина. Система охлаждения была самым хитроумным инженерным устройством за всю историю человечества. Внутренности машины прикрывала толстая гибкая шкура из пористых молибденово-керамических пластин, смонтированных на рамах радиатора из молибденового сплава, как соты на рамке улья. По шкуре циркулировал под давлением охлаждающий состав.

Когда краулер попадал в дневной свет, первый удар принимали на себя магнитные экраны над зеркальной поверхностью шкуры. Под ними циркулировал ионизированный газ. Сортировщик молекул тонкими струйками гнал в сторону кормы частицы с самой высокой энергией. Солнечный ветер сдувал их на темную сторону, где они замерзнут, чтобы затем снова попасть в охладительную систему краулера на Солнечной Стороне.

Если через тщательно подобранные фильтры взглянуть на вездеход с освещенной солнцем стороны, он был похож на длинную, приземистую, светящуюся комету. Собственные очертания машины скрывала оболочка разреженного газа.

Магнитные экраны не только держали ионную оболочку, но и нейтрализовали сгустки заряженных частиц, вылетающие из готового вспыхнуть новой звездой солнца Черного Мира.

И при всей этой технике в краулере было жарко, как в печи. Водителям приходилось натягивать на себя костюм с жизнеобеспечивающими системами, громоздкий и нескладный, как древние космические скафандры.

Теплообменные системы краулера – энергоемкие, мощные и эффективные – от прямых солнечных лучей спасали очень недолго. Солнце Черного Мира было слишком близким и слишком горячим.

Фрог прогрел коммуникационный лазер. Только высокоэнергетические лучи могли пробиться сквозь статические разряды, создаваемые солнцем. Он щелкнул выключателем, подавая ток к экранам и теплоотводникам. Его старый и верный спутник заворчал что-то нечленораздельное и вздрогнул всем корпусом, стряхивая с себя сон. От этой вибрации и умиротворенного гудения Фрогу сразу полегчало – словно чем-то домашним повеяло.

Внутри вездехода он был живым, настоящим, не меньше человеком, чем любой другой житель Черного Мира. И даже больше. У него было больше побед над Солнечной Стороной, чем у любых других пяти вместе взятых.

Фрог ткнул пальцем в панель коммуникатора. Выпущенный из вездехода луч тронул гребень Теневой Линии и уперся в автоматический ретранслятор.

– Говорит Фрог. Готов к переходу. Ну-ка вы, уроды пластиковые, давайте мне затененный проход!

Сигналы заплясали вдоль лучей лазера. Где-то далеко машины проверили кредит Фрога и перевели деньги с его счета на счет Блейка. На экране замигала зеленая надпись «О'кей».

– А хрен ли мне быть не О'кей, – буркнул Фрог. – Меня так просто не добить.

Этот мужик платить Блейку за загрузку ионизированных зарядов не станет, пока мышцы еще работают. Но за безопасность на Солнечной Стороне платил и будет платить столько, сколько это стоило.

В старые времена приходилось покрывать расстояние от Края Мира до Теневой Линии под солнцем. Фрог проделал это тысячу раз, пока Блейк не придумал наконец, как обмануть дьявольское светило. И Фрог не стеснялся пользоваться его изобретением. Он был прижимист, независим, но не твердолоб.

Краулер, глухо ворча, застыл на месте, и Фрог стал осматривать выжженную солнцем равнину. Медленно темнело, очень медленно. Фрог подпитал энергией гусеницы и системы охлаждения и тронулся в тень пыльного облака, подброшенного на километр вверх соплами дальней станции Блейка у подножия Теневой Линии. Компьютер его поддерживал связь с находящимся там навигатором корпорации, изучая информацию, переданную другими машинами, проходившими тут после Фрога, и анализируя данные собственных приборов.

Переход – как нечего делать. Дорога, укатанная сотнями гусениц, затвердевшая и гладкая, была открытой и безопасной.

Маленькие глазки Фрога впились в экраны. Он считывал показания молниеносно, словно сам являлся частью компьютера.

Несколько экранов давали внешний обзор в направлении, противоположном низко нависшему солнцу, со светом которого еле справлялись фильтры. На остальных схематически изображались данные от лазерного радара и акустических сенсоров, установленных в секциях вездехода. Расположенный прямо перед Фрогом большой круглый экран давал цветную панораму с самой высокой точки его машины, захватывая участок местности радиусом в километр. Изгибы рельефа очерчивались синим цветом. Очаги тепла – разными оттенками красного. Залежи металла – зеленым. Но в этом районе месторождения иссякли, и зеленого почти не попадалось.